АССОЦИАЦИЯ МАРКСИСТОВ-ОБЩЕСТВОВЕДОВ
РОССИЙСКАЯ ПАРТИЯ КОММУНИСТОВ

Коммунист Ленинграда № 6/2019 (132)

Завершение полемики

Как следует из окончания публикуемой выше статьи А.А. Магдушевского, автор считает необходимым полемику не продолжать (она себя исчерпала), а завершать. Я с этим полностью согласен. Но это не единственный пункт нашего согласия. И будет, очевидно, правильным систематизировать, сделать более чёткими моменты согласия и несогласия (возможно, временного), пройдясь по пунктам полемики, прекратив её именно таким образом.

Важнейший пункт нашего с Александром Андреевичем согласия (да, да, согласия!) есть понимание революционного 11-го тезиса Маркса о Фейербахе. Лёгкая тень обратного легла на рассуждения вокруг него, оттого что А.А. решил применять в этих рассуждениях неудачную терминологию. Мы, марксисты, будучи материалистами, говорим: материя, все её формы, бытиё первичны, сознание, индивидуальное и общественное, все его формы, вторичны. Но и те, и другие, первичные формы и их отражения в сознании, в идеальных формах, ЕСТЕСТВЕННЫ. Микромир фотонов и элементарных частиц существует 13,8 млрд лет развития нашей Вселенной от Большого взрыва, но только чуть более ста лет назад наука (познание) выявила его дуализм,  корпускулярно-волновую природу, и вероятностный характер в микромире причинно-следственных связей, в отличие от однозначного детерминизма в нашем макромире. А совместно с Е=mc² , апофеозом специальной теории относительности, обе физические научные революции первой четверти ХХ века одарили человечество новой формой энергии – ядерной. Так первичное – физическая материя, отражённое вторичным, наукой, осознанием, позволяют человечеству создавать «вторую природу». И всё это естественно. Понятие «искусство» относится к идеальному – сфере отражения  реальности литературой,  живописью, скульптурой, музыкой, театром и т.д.  А в том, что касается социальной материи, то широко известно крылатое выражение «теория становится материальной силой, как только она овладевает массами». 26-летний Маркс диалектику Гегеля «материализовал».^.   

Дальше выявлять моменты согласия и несогласия труднее. Вмешивается в полемику чрезмерная эмоциональность с обеих сторон, что затрудняет понимание аргументов друг друга. Дав себе слово не скатываться в эмоции, постараюсь выявить и в большом массиве текста о классовых формациях, особенностях переходов из одной классовой формации в другую, из первобытного коммунизма в античный или азиатский классовые способы производства и из капитализма в человечество, которое отбросит классовость в предысторию, - во всём этом трудно читаемом массиве постараюсь всё же вычленить то, в чём мы согласны друг с другом, а в чём нет.

Мы согласны в том, что каждый классовый способ производства имеет стадию подъёма, стадию апогея и стадию упадка. Можно называть эти стадии фазами. Александр Андреевич в некоторых своих прежних работах хорошо описывал эту стадийность (трёхфазность) на примерах конкретных европейских стран. Наше согласие в понимании этой исторической закономерности развития классовых обществ обусловлено знаменитым выводом К.Маркса: «Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она даёт достаточно простора, и новые более высокие производственные отношения никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах самого' старого общества».

Здесь мне хотелось бы несколько отойти в сторону, отметив  важную особенность диалектики способов производства всей классовой мега-формации: главный нерв развития – это борьба сцепленных в антагонистическом единстве двух основных классов, эксплуатирующего и эксплуатируемого, рабовладельцев и рабов,  феодалов и крестьян, капиталистов и пролетариев. И переход от одной экономической формации (способа производства) к другой есть качественный скачок внутри всей развивающейся экономической мега-формации. Когда последний классовый способ производства исчерпывает все свои потенции и уходит в предысторическое небытие в результате мирной или немирной глобальной революции (или цепи революций), то это означает гигантский качественный скачок, второе великое отрицание. Гегелевский закон отрицания отрицания торжествует. Переход первобытного общинного строя в классовую мега-формацию естественно объективно обусловлен и происходит стихийно, без осознания людьми. Но снятие всей экономической мега-формации столь же естественно требует предварительного осознания и общественной организации этого гигантского качественного скачка. Поэтому второе великое отрицание никак не может быть зеркальным отражением первого. Характер этих гигантских качественных скачков в развитии социальной материи принципиально несопоставим. Имеет место развёртывание диалектической спирали. Совершив грандиозный оборот по этой спирали, человечество оказывается высоко над моментом древнего вхождения в классовую мега-формацию.

Перейдём теперь к размышлениям о, надеюсь, не очень далёком будущем. Учтён опыт не только героической 72-дневной Парижской Коммуны, но и грандиозный опыт всемирно-исторических побед и поражений героического советского народа за 74 года после Великой Октябрьской революции, как и опыт КНР, Вьетнама, Кубы…. И мировой пролетариат, не позволив глобальному капиталу развязать смертельную для человечества третью мировую войну, осознанно, во главе со своим политическим авангардом, подготавливает и реализует мировую пролетарскую революцию. Что дальше? Остаётся один победивший класс - пролетариат. Пары нет, антагонист, капитализм, - побеждён. Можно ли сказать, что бесклассовая мега-формация зарождалась в недрах последней экономической формации, т.е. в капитализме? В научной и идеологической формах – да, в материальной сфере, сфере производственных отношений, - разумеется, нет.  И именно поэтому победивший пролетариат не может сразу распрощаться с государством, главным надстроечным институтом прошлых классовых эпох, не в состоянии сразу после экспроприации экспроприаторов перейти в «ассоциацию, в которой свободное развитие каждого станет условием свободного развития всех». Поэтому и написал 34-летний гений в 1852: «То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1) что существование классов связано лишь с определёнными историческими фазами развития производства, 2) что классовая борьба необходимо ведёт к диктатуре пролетариата, 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов». Я приводил эту цитату из письма Карла Маркса Иосифу Вейдемейеру в КЛ 3/2019 (129). Не буду повторять комментарии в той статье «Классовая борьба не хрестоматийна» по поводу диктатуры как содержания и как одной из форм классового государства. Считаю нужным здесь лишь добавить, что это НОВОЕ  есть не что иное как создание диалектико-материалистической теории исторического развития человеческого общества. Напомню ещё одно высказывание Ф.Энгельса дополнительно к его фрагменту из «Анти-Дюринга», приведённому мной в упомянутой статье в КЛ129. В речи на похоронах своего великого друга Энгельс сказал: «Маркс открыл основной закон,  определяющий движение и развитие  человеческой истории, закон, до такой степени простой и самоочевидный, что почти достаточно простого его изложения, чтобы обеспечить его признание. Мало того, Маркс открыл также закон, по которому создан наш нынешний общественный строй с его великим классовым делением на капиталистов и наёмных рабочих; … закон, в силу которого оно [это общество] должно погибнуть подобно всем предыдущим историческим фазам общества». Двухфазность бесклассового коммунистического  общества с революционной диктатурой пролетариата и отмиранием государства в первой фазе имманентно входят в состав первого из двух великих открытий Маркса. Александр Андреевич не считает необходимость первой фазы коммунизма открытием. Здесь я вынужден фиксировать огорчительный момент категорического взаимного несогласия, надеюсь, временного. 

Очень много спорного в следующем большом абзаце, в котором Александр Андреевич развёртывает объяснение своего отношения к А.Н.Косыгину лично и к его пятилетке 1966-70,  а также – к высшему партийно-советскому руководству того времени. Из этого объёмного фрагмента в одном пункте считаю возможным зафиксировать наше согласие с А.А.: мы оба весьма позитивно относимся к А.Н.Косыгину как человеку и как государственному деятелю. А.А. приводит перечень тех государственных руководителей, которые, по его мнению, могли бы вместе с Косыгиным вывести СССР из застоя  и «переломить …  сползание к капитализму». Не все из приведённого списка лица заслуживают столь высокой оценки. Так, например, не прояснены до конца у историков обстоятельства бегства А. Микояна из британского заключения в Туркменистане (см., например, статью сына Степана Шаумяна в БСЭ). Кроме того, член политбюро А.И.Микоян несёт немалую долю ответственности за кровавое подавление в 1962 выступления рабочих в Новочеркасске, протестовавших против одновременного повышения норм выработки и цен на продукты питания. Расстрел в Новочеркасске ознаменовал собой конец «хрущёвской оттепели», за 2 года до отставки Н.С.Хрущёва. Также не могу согласиться с включением Ю.Андропова в этот список высокого доверия: именно под давлением Андропова и Шелеста Брежнев перестал колебаться, и подавление Пражской весны, это преступление тогдашнего советского руководства против социализма, надолго отравившее отношения чехословацких коммунистов и КПСС, состоялось. Но я полностью согласен с высокой оценкой Петра Мироновича Машерова. Это был уникальный руководитель, очень напоминавший стилем руководства другого Мироныча, нашего ленинградского любимца С.М.Кирова. Мне выпал счастливый случай лично увидеть и услышать Петра Мироновича. То было в 1968, когда он приветствовал участников открывшейся в Минске Второй Всесоюзной научной конференции по использованию ядерных излучений и радиоактивных изотопов в мирных целях. В руках у него не было никаких бумажек, и все в зале видели в его глазах искреннюю радость находиться, как он тогда сказал, «в среде учёных и инженеров, физиков, ведь я же в молодые годы преподавал математику и физику в школе». И не забудем, что этот школьный учитель успешно воевал, командуя в Белоруссии партизанскими отрядами, став в конце Великой Отечественной Героем Советского Союза.  А когда во всём Советском Союзе, после насильственного прекращения действия косыгинских экономических установок, воцарился застой, в одной лишь Белорусской ССР его не было, и она продолжала демонстрировать высочайшие успехи в промышленности, сельском хозяйстве, развитии культуры. И когда в 1980 году А.Н.Косыгин тяжело заболел (скончался он 18 декабря 1980; кстати, в некрологе, подписанном высшим руководством СССР, не сказано ни слова о главной его исторической заслуге – базирующейся на ленинских принципах реформе, реализованной в 1966-70 гг.), в Москве заговорили о переводе на должность предсовмина Союза именно П.Машерова. Причём с прицелом – вообще на первое место в центральном руководстве. Но не всем это нужно было: бюрократическое перерождение номенклатуры становилось необратимым. И уже в октябре 1980 первый секретарь ЦК КП Белоруссии погиб. Ехавшая на высокой скорости автомашина столкнулась с выехавшим на встречку грузовиком с картошкой. То, что это было организованное покушение, после подробного расследования не оставляло никаких сомнений. Опыт, правда, в сталинские годы (и в той же Белоруссии) был.

Итак, подводя итог, прихожу к неплохому результату. Счёт в матче согласий против несогласий вполне приличный. Согласия победили. Счёт 4: 1. А если подходить очень строго (оценки Дубчека и «выдыхания»/насильственного прекращения косыгинской реформы), то 4:3 в пользу согласий. Но я не ригорист.

Считаю, что победила дружба.

И – главное – чтобы наши дискуссии служили на пользу нашим читателям в понимании того, как эффективнее бороться с достаточно сильным классовым противником, находящимся пока во власти.

А.А. Магдушевский. Хрестоматийная борьба

И.Г. Абрамсон. Классовая борьба – не хрестоматийна. О критической работе А.Магдушевского «Хрестоматийная борьба».

А.А. Магдушевский. Продолжение полемики – не борьбы классов. К статье И.Г. Абрамсона «Классовая борьба – не хрестоматийная.

И.Г. Абрамсон. Завершение полемики.

А.А. Магдушевский. Продолжение полемики. Ответ на статью «Завершение полемики» И. Г. Абрамсона в КЛ 6/2019 (132)