АССОЦИАЦИЯ МАРКСИСТСКИХ ОБЪЕДИНЕНИЙ
РОССИЙСКАЯ ПАРТИЯ КОММУНИСТОВ

Коммунист Ленинграда № 4/2011 (82)

Консервативный коммунизм

 Консервативный коммунизм. Да возможно ли такое явление в принципе? Отвечаю – возможно! Полтораста лет назад Маркс и Энгельс активно атаковали реакционные течения в революционном движении. В «Коммунистическом Манифесте» целая глава носит заглавие: «Реакционный социализм». И в ней, в частности, рассматриваются течения, ставшие источниками и ряда сегодняшних болезней, поразивших многих коммунистов. Но не оскорбительны ли слова «реакционный», «консервативный» в сочетании со словом «коммунизм»? Да, обидны, и хорошо бы обойтись без них, но «Платон друг, а истина дороже». Это, во-первых. И, во-вторых, наша партия не впервые использует эти характеристики.

Позволю себе привести длинную цитату из Программного заявления РКП-КПСС, принятого еще 10 лет назад. Итак, напоминаю: «Пора признать, что, то движение, которое сегодня принято называть коммунистическим, на самом деле таким не является. Сегодня в нем смешаны идеи научного коммунизма и православия, признание реальностей постиндустриальной эпохи и патриархальная риторика, лозунги международной солидарности и казенный патриотизм, призывы к равенству народов и националистические установки, любовь к народовластию и к сталинским порядкам одновременно. Это превратило движение в аморфную, не способную к единым действиям и лишенную энергии массу.

Особенно разлагающее воздействие на «коммунистическое» движение оказывает на него изнутри течение, которое в «Коммунистическом манифесте» определено как «реакционный социализм». Разоблачая мерзость сегодняшнего криминального капитализма, оно ищет свой идеал в патриархальности добуржуазной России. Его ориентиры - слияние «белого» и «красного» идеалов, «общинность, соборность, народность», великодержавность, отказ от интернационализма, союз с церковью. Отсюда постоянная тяга к образам и символам дореволюционного периода. Отсюда идеологическая опора на славянофильство, русских религиозных и белоэмигрантских философов. Это направление играет на оскорбленных социальных и национальных чувствах русского народа, и, прежде всего, находит отклик у самой отсталой части трудящихся. Оно полностью дискредитирует коммунистическое движение и создает питательную почву для заражения его национал-социализмом. Я называю это направление «реакционным коммунизмом».

Но и в левом спектре коммунистического движения (то есть в собственно коммунистическом движении) господствуют идейный разброд и шатания. Их диапазон - от маоистов и троцкистов до тех, кого следует именовать «коммунистическими консерваторами». Однако если первые представлены небольшими группами, не влияющими существенно на движение, то последние среди левых коммунистов сегодня преобладают. Непрестанно клянясь в верности марксизму-ленинизму, они полностью отказываются от марксистского анализа противоречивых процессов развертывающихся в мире, от ленинского бесстрашия при оценке реальной действительности, какой бы неприятной она ни была. Консерватизм подменяет такой анализ общими лозунгами, правильными на все времена, но от бесконечного повторения выглядящими как заклинания. Если реакционеры, – «православные коммунисты», опираются на ценности «позавчерашнего» дня, то «консерваторы» – на образы недавнего прошлого, прежде всего сталинского периода. Они решительно отказываются от критического анализа советского, первоначального этапа социализма. Они не хотят и не могут извлечь уроков из поражения и, поэтому, не могут противопоставить сегодняшней действительности свой проект, проект социализма XXI века. Эти принципиальные установки предопределяют крайний догматизм и сектантство «консервативного коммунизма». Консерватизм отталкивает от коммунистического движения широкие массы, особенно молодежь, тормозит развитие современной марксистской теории.

Ностальгические настроения, преобладающие среди как «православных», так и догматиков придают всему коммунистическому движению, независимо от возраста его участников, характер старческой угрюмости. Лозунги, состоящие в большинстве из проклятий и угроз в адрес режима, совершенно правильны по существу. Их преобладание во многом объясняются тяжестью повседневного существования, затянувшимися и несбывшимися надеждами на скорое возрождение советской власти. Но победить под этими лозунгами нельзя».

Я позволил себе эту длинную цитату по двум причинам. Во-первых, кто же сейчас заглядывает в партийные программы? Споря до умопомрачения при их принятии, они, затем тут же кладутся под сукно и вспоминаются лишь при общепартийных кризисах, что бы уязвить оппонента. Полезно, поэтому напоминать о них и в «мирное время». Во- вторых, и это главное, мы, марксисты из разных организаций все эти годы вели спор, главным образом, с правым оппортунизмом  КПРФ, в то время как левый оппортунизм, он же догматизм, он же «консервативный коммунизм», сосредоточенный в партиях левее КПРФ, практически оставался вне идеологической критики.

Несколько упрощая, можем утверждать что для «консерваторов» характерны:

1. Нежелание (неумение) признавать даже очевидные факты, если они не укладываются в рамки установившихся представлений о мире.
2. Вытекающее отсюда нежелание (неумение) видеть мир в развитии.

1. Один из «главных тезисов» консерваторов. Каждая из общественных социально-экономических формаций, по их мнению, неподвижна, неизменна на протяжении всего своего жизненного цикла. «Капитализм есть эксплуататорское общество, всякие разговоры о его развитии, есть ревизионизм, оппортунизм, предательство рабочего класса, и больше ничего».  «Социализм един, у него не может быть никаких отдельных этапов, моделей, вариантов, модификаций и пр. Либо такой, как в Советском Союзе, либо это не социализм!» Максимум, на что соглашаются «консерваторы», это признание отдельных исключений, вроде империализма, «как высшей стадии…», или социализма как первой стадии полного коммунизма.

Вообще говоря, эти взгляды даже на уровне абстракции просто противоречат здравому смыслу.  Ведь жизнь каждой формации продолжается веками. Окинем взглядом историю. Легко можно перечислить великие достижения античности. В науке Пифагор, в философии Аристотель, в искусстве – Фидий. Однако, на любого, кто скажет, что подобное перечисление — это витрина рабовладельческого общества, посмотрят как на чудака. Феодализм господствовал в Европе более 1000 лет. И странно  утверждать, что за десять веков не произошло никаких изменений в обществе, причем не только в науке, технике, технологии, но и в общественных отношениях, просто в образе жизни. Та же логика применима и к 20 веку. Не буду даже упоминать научно-техническую революцию. Но и прогресс (почему мы должны бояться этого слова?) в условиях жизни рабочих на протяжении последнего столетия, очевиден. И тем не менее, еще полно «коммунистов» желающих по прокурорски спросить – так, значит, «формационная теория исторического процесса К.Маркса устарела, и человечество может дальше развиваться в рамках капиталистического способа производства?» Далее. Буржуазное общество начало свой победный марш свыше 300 лет назад. И за несколько веков существования, капитализм, оставаясь самим собой, то есть, сохраняя вои главные свойства, прошел целый ряд этапов: первоначального накопления,  либерального капитализма, затем империализма, и сейчас, на глазах нашего поколения трансформируется в постиндустриальный ультраимпериализм. таковы факты.

Далее. Буржуазное общество начало свой победный марш свыше 300 лет назад. И за несколько веков существования, капитализм, оставаясь самим собой, то есть, сохраняя свои главные свойства, прошел целый ряд этапов: первоначального накопления,  либерального капитализма, затем империализма, и сейчас, на глазах нашего поколения транс формируется в постиндустриальный ультраимпериализм. Таковы факты.

 2. Консерватизм чрезвычайно живуч. По своему, даже забавно, что еще в советской «Экономической энциклопедии» наряду с критикой правого ревизионизма отмечалось, что «современный «левый» ревизионизм» (так это тогда называлось, А.П.) отрицает возможность существования прогрессивных изменений в производственных отношениях капитализма, недооценивая значимость классовой борьбы пролетариата».

 За последние сто лет мир в корне преобразился. 20-й  век был веком революций и войн. Великая Октябрьская революция, создание социалистического лагеря, крах колониальной системы лежали в основе этих преобразований. А одновременно шли научно-техническая революция и взрыв ной рост производительных сил.

 Колоссальный рост производства, включая продовольствие, сокращение рабочего времени, рост реальных доходов трудящихся, демократизация политической системы, достижение почти полного равенства женщин, развитие образования и медицины, значительные успехи в преодолении расовых и национальных барьеров, и, как результат, увеличение продолжительности жизни практически во всех странах мира, вот далеко неполный перечень достижений человечества за последнюю сотню лет.

 И вот, эти простые факты вызывают яростное неприятие у «консервативных» коммунистов. Одни из них, просто заявляют, что «этого не может быть потому, что не может быть никогда», ибо Ленин еще 100 лет назад назвал капитализм загнивающим и умирающим. Другие, сквозь зубы признают мировой прогресс, но убеждены, что за него трудящиеся платят чрезмерную цену, подвергаясь все более изощренной эксплуатации. Третьи, полагают, будто само признание этого прогресса есть витрина для пропаганды капитализма, и означает призыв к отказу от классовой борьбы. Они забывают, что кризисы предшествуют новым подъемам, что даже в кризисы и войны, откатываясь назад на одних «фронтах», он наступает, пусть не всегда заметно, на других. . Четвертые говорят: «Да, Вы правы. Но даже если это так, то сейчас, когда левые, и в нашей стране, и в мире, переживают тяжелые времена, не стоит говорить об этом».

Во всей этой аргументации много наивности или простого незнания. Недавно я получил письмо, от одного убежденного коммуниста, одного из лидеров нашего движения в своем немаленьком городе,  человека, как я понимаю с высшим образованием. И вот он, с одной стороны соглашается: «…В итоге мировой пролетариат победил, и его жизнь стала лучше. Так что рост благосостояния трудящихся - это заслуга пролетариата…». Конечно! Но это не мешает ему, одновременно демонстрировать поистине дикарские мифы: «Глобализм безжалостен. «Людоеды в галстуках», собираясь в Давосе, под аккомпанемент рассуждений об «оказания помощи» голодающим странам, намечают планы их дальнейшего жесточайшего ограбления, вплоть до полного истребления голодом…В США, из 300 млн.населения - 100 млн. бомжей; 100 млн. нищих; и, только 100 млн. – средний класс (пролетариат и мелкая буржуазия). Эти современные данные соответствуют советской статистике (?! - ред.)… В США ежегодно прибывает 15 млн. мигрантов: назад никто не уезжает, а население, практически, не растёт, или растёт очень медленно. США это гигантская мясорубка, в которой, каждый год, истребляется около 15-ти млн. человек». И вот с такими данными мы выходим агитировать народ. А в ответ нам показывают сообщение, что в штате Иллинойс, Вообще говоря, не слишком «прилично» коммунистам называть «косметическими румянами» высокое качество жизни, достигнутое пролетариатом развитых стран. Достигнутое, между прочим, своим квалифицированным и напряженным трудом, плюс упорной двухвековой экономической (и политической тоже) борьбой, плюс исторической поддержкой Советского Союза. Верно, что частью своего благосостояния пролетариат обязан сверхприбылям собственной буржуазии, которые получает их от экономической эксплуатации стран третьего мира. По оценке специалистов это добавляет около 15 процентов к ВВП развитых стран. Но по сравнению с тем, в разы повышением уровня жизни, которого добились люди наемного труда, эта сумма не слишком значительна. А мы все про «звериный оскал». Разумеется, так же по дикарски, было бы представлять жизнь даже в развитых странах как райские кущи. Тысячи статей и книг написаны о пороках буржуазного общества. Но в данном случае, речь идет об исторической тенденции развития человечества.

3. В конечном счете, в основе этих прогрессивных изменений лежит развитие производительных сил. Их решающая роль в смене социально-экономических формаций хорошо изучена. Именно они взрывают устаревшие производственные отношения. Остановить их развитие невозможно. Это, можно сказать, арифметика марксизма. Но диалектика марксизма в том, что накапливая количественные изменения и приводя в итоге к революционному взрыву, производительные силы, одновременно вносят изменения и в действующую систему общественных отношений. К сожалению, воздействие производительных сил на развитие общества внутри формаций почти не исследовано. Между тем, они развиваются постоянно, в разные периоды с разными темпами, но даже в кризисы и войны, откатываясь назад на одних «фронтах», он наступают, пусть не всегда заметно, на других. Кризисы? Но именно в это время капиталисты форсируют обновление оборудования и технологии, наиболее заинтересованы во внедрении достижений науки.

Войны? Но, как бы ни было чудовищно это массовое взаимное убийство народов, именно в эти периоды идет разработка сначала для войны, а затем для мира, невиданной ранее техники. Атомная энергия, радиоэлектроника, реактивная техника, это лишь отдельные примеры. Иначе говоря, иронический афоризм — «прогресс обречен на успех», абсолютно верен.

 И здесь возникает следующая проблема. Теоретически она всерьез не обсуждается и даже не ставится, но практически возникает перед каждым из нас, как личная эмоциональная и интеллектуальная альтернатива. Как марксистам нужно относиться к улучшению жизни трудящихся? Спустимся с высот социологии и политэкономии на землю. Радуетесь (злорадствуете?) ли вы очередному кризису на Западе? Варианты: а) «так вам и надо, зажравшийся «золотой миллиард»: америкосы, лягушатники, макаронники, продавшиеся буржуазии, пьющие кровь народов отсталых стран. Теперь узнаете почем фунт лиха». б) «Кризис 20082009 показал, что это не просто очередной экономический кризис. Это катастрофа всей буржуазной системы, которая привела капитализм к краху». в) Любые попытки предложить властям социально-ориентированные меры для выхода из кризиса (кроме социалистической революции), воспринимаются как шаги, направленные на продление жизни капитализма.

Эта же альтернатива возникает, когда мы думаем о судьбах России. С одной стороны, мы не можем не радоваться, что наша оценка либерального экономического курса режима, как ведущего Россию к провалу, оказалась верной, с другой – мы понимаем, что кризисы означают невзгоды и страдания для миллионов людей.

Одним словом эти взгляды можно выразить кратко: «чем хуже, тем лучше». Этот постулат вытекает из известного тезиса, что революции происходят именно в периоды общенациональных кризисов.

Но проблема не только в кризисе. Она и в целях и результатах экономической борьбы. Экономическая борьба рабочего класса за свои права, как в местных, так и в общенациональных масштабах, это (по Ленину), одна из трех форм классовой борьбы. Остальные две, напомню, это теоретическая и политическая. Так как же коммунистам следует относиться к успехам в экономической борьбе? Вот в одной из европейских стран, массовые протесты заставили власти отказаться от увеличения срока выхода на пенсию. И мы должны торжествовать эту частичную, но, все же, победу, или ворчать: «Люди, вы же продлили существование буржуазной власти!». Один из наиболее прогрессивных (без кавычек) теоретиков левых написал: «Отточенной, доведенной до совершенства стала практика мелких подачек, своего рода «социальных компрессов», снижающих градус недовольства властью». Так радоваться нам или печалиться?

Думаю, что в связи с этим, коммунистам нужно отказаться от двух пропагандистских догм. Первая из них, что при капитализме невозможно возникновение и последовательное накопление элементов социализма. И вторая, что улучшение жизни трудящихся в последние десятилетия есть результат их подкупа со стороны буржуазии, в лучшем случае ее уступок. Развернем свое сознание на 180 градусов! Говорить об уступках, это все равно, что говорить: «Фашисты нам уступили Смоленск, или Минск. Или даже Варшаву». Нет! Это мы взяли, мы наступаем, отвоевывая метр за метром у врага. Пусть медленнее, чем хотелось бы, пусть до «Берлина» еще не близко, пусть сейчас мы отбиваем попытки контрнаступления противника, но неизбежно, со временем, и наше «генеральное наступление».

Краткие, промежуточные выводы.

1. Развитие производительных сил позволят даже в условиях капитализма обеспечить основные материальные потребности человечества, а в ближайшие десятилетия удовлетворить их практически полностью. В связи с этим следует отказаться от привычных слов, будто буржуазное общество уже настолько тормозит рост производства, что дальнейшее его развитие невозможно. Но развитие идет неравномерно. Классовые конфликты XXI века будут протекать в различных, в том числе новых формах, в зависимости от экономических, социальных и национальных особенностей каждой страны или региона.

Революционные движения в капиталистических странах третьего мира будут бороться за необходимые средства к существованию, против голода, нищеты, угнетения. Заметную роль в них станут играть национально-освободительные задачи. Социальные революции будут во многом походить на социалистические революции начала и середины ХХ века в Европе, принимая зачастую еще более острые формы.

В странах Европы и Северной Америки, где материальные потребности пролетариата в значительной мере удовлетворяются, и именно в силу этого, на первый план выдвигаются проблемы социального неравенства и несправедливости, невозможность профессиональной и творческой самореализации, кризис нравственности и культуры, устранить которые возможно только вместе с капитализмом. В развитых странах, с учетом сложившихся политических традиций, более вероятны относительно мирные формы социалистических революций.

2. Есть человеческие потребности, которые в условиях частной собственности не могут быть удовлетворены никогда, и ни при каких условиях Это социальные и духовные потребности. Это жажда реальной свободы, включая свободу личности, независимой от имущественного положения. Это социальное равенство и вытекающая из этого справедливость. Это возможность для каждого раскрыть свои творческие способности, это свобода от власти денег и освобожденная тем самым от материальных соображений (и в личных, и в общественных отношениях), новая нравственность.

Именно эти проблемы, станут причиной массовых выступлений и социалистических революций в будущем, даже в самых развитых странах.

И наконец. Политический успех левых во многом зависит от того, удастся ли преодолеть консервативную тенденцию внутри коммунистического движения, без чего не удастся решить важнейшие политические задачи.

Возрождение коммунистического движения исторически неизбежно. Оно произойдет тем скорее, чем быстрее коммунисты поймут необходимость приведения своей стратегии и тактики, практики и форм политической борьбы в соответствие с требованиями XXI века.
 

Читайте также:

• Соответствовать актуальному времени, следуя Марксу и Ленину