РЕГИОНАЛЬНАЯ ПАРТИЯ КОММУНИСТОВ И АССОЦИАЦИЯ МАРКСИСТСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ

Коммунист Ленинграда № 6/2008 (66)..........вернуться к оглавлению

Солдаты и революция

(Продолжение. Начало в № 4/08 (64) и 5/08 (65))

В те же дни, когда шли бои в Ярославле,  Восточный фронт был дезорганизован другой авантюрой.  Командующий фронтом М.А.Муравьев переменил фронт.  Он вообразил себя Наполеоном, в воображении объединил под своим командованием  чехословаков и красноармейцев, и повел всех на войну с Германией.  Советские историки связывают измену Муравьева с его левоэсеровской политической ориентацией.  Скорее всего, дело было не столько в политическом направлении, сколько в личном авантюризме.  Сразу после Октябрьского переворота подполковник Муравьев пошел на службу к новой власти.  Он достаточно успешно командовал военными силами, которые подавили мятеж Керенского-Краснова. Конечно, этот престиж сыграл главную роль в том, что ему доверили Восточный фронт.  Фантастическая карьера вскружила голову подполковнику.  10 июля он издал сумасшедший «наполеоновский» приказ, адресованный всем, кто, по его мнению, должен был воевать под его командованием.  Адресаты придерживались, однако, другого мнения.  Муравьев арестовал отказавшегося подчиниться подпоручика-командарма М.Н.Тухачевского, обманув солдат, которым приказано было охранять арестованного.  На следующий день квази-Наполеон явился в Симбирский Совет, который, по его мнению, тоже должен был ему подчиняться.  Но здесь его ждала засада.  Нашлись люди, которые сумели предупредить симбирских большевиков.  Несостоявшийся Наполеон был убит в перестрелке.

          Военное положение Советской республики ухудшалось с конца мая (когда восстал чехословацкий корпус) до середины августа.  Определенную роль в этом сыграли июльские события (левоэсеровский и савинковский мятежи, измена Муравьева).  Но большевики доказали, что умеют держать удар.  В августе ситуация колебалась.  Последними успехами восточной контрреволюции в 1918 году были захват Казани (6 августа) и восстания в Ижевске (7 августа) и Воткинске (на 10 дней позже).  К сентябрю соотношение сил изменилось.  Красные добились численного превосходства, хотя и небольшого.  Улучшились также организация и дисциплина.  Во главе армий оказались первоклассные военачальники, в частности, М.Н.Тухачевский и Г.Д.Гай.  Тухачевский внес также большой вклад в улучшение военной организации.  Противостояли красным очень уж разнородные силы  - 20 тысяч чехословаков, 15 тысяч «Народной армии» КОМУЧа, 15 тысяч оренбургских и уральских казаков, 5 тысяч ижевско-воткинских повстанцев.  В сентябре - ноябре красные освободили  Поволжье и часть Предуралья.  Политически 1918 год принес крах партии эсеров.  В 1917 году эсеры проиграли большевикам борьбу за столицы и ближайшие к ним фронты.  Но на выборах в Учредительное собрание в ноябре победили все же эсеры.  В Поволжье, на Урале и в Сибири их превосходство над большевиками было подавляющим.  В месяцы триумфального шествия Советской власти большевикам удалось отвоевать у эсеров значительную часть крестьянских масс.  Но усиление их влияния оказалось непрочным и недолговечным.  Раскол между силами, победившими в Октябре, был неизбежен.  Слишком разными оказались жизненные интересы горожан, сельской бедноты и громадных масс не самого бедного крестьянства.  Большевики не могли подавлять бедноту  - самую надежную свою опору.  Пришлось нажать на крестьянство  - продотрядами и комбедами.  Большая масса крестьянства повернула против большевиков.  Мятеж чехословацкого корпуса произошел именно в тех местах, где влияние большевиков было слабым и непрочным.  Эта ситуация дала новый шанс эсерам.  8 июня, в день вступления в Самару чехословацкого отряда поручика Чечека (через 10 дней он стал полковником), 5 оказавшихся в городе депутатов Учредительного собрания назвали себя «Комитетом членов Учредительного собрания» и предъявили претензию на власть во всей России.  В дальнейшем к ним присоединились и другие депутаты. В максимуме КОМУЧ насчитывал до 100 депутатов.  У народных избранников не было, однако, никакой военной силы.  Они, конечно, попытались ее создать.  Призвали добровольцев в «Народную армию».  Но их было так мало, причем преобладали офицеры, что реальной силы не получилось.  Стали мобилизовывать крестьян.  Но мобилизованные разбегались.  Те же крестьяне, которые голосовали за эсеров на выборах,  не желали воевать за своих избранников.  Уже упоминалось, что к сентябрю «Народная армия» насчитывала 15 тысяч человек, и боеспособность ее была низкой.  Исключение составляла группа подполковника В.О.Каппеля, который был монархистом и подобрал командный состав из бывших офицеров, не желавших подчиняться эсерам.  Эсеровская идея лета 1918 года состояла в том, чтобы, используя престиж партии-победительницы на всенародных выборах, объединить под своим руководством все антибольшевистские силы, свергнуть «узурпаторов»-большевиков и установить демократическую власть, то есть фактически -  свою собственную над всеми остальными.  Реальная власть к востоку от Волги, где чехословаки свергли Советы, принадлежала, однако, самым разнообразным местным правительствам.  Пришлось торговаться, добиваясь признания.  До колчаковского переворота 18 ноября формальная власть несколько раз переформировывалась.  Была уфимская «Директория» (23 сентября), которая впоследствии переехала в Омск, где было «Сибирское правительство».  По-разному называвшаяся коалиционно-эсеровская власть в большой степени воспроизводила худшие черты керенщины.  Созданные ею вооруженные силы чем дальше, тем больше, переходили под контроль офицеров.  Реальная сила терпела болтунов до ноября.  По соглашению с «союзниками» она призвала в диктаторы Колчака.  7 ноября Колчак стал военным министром, а 18 ноября казаки арестовали эсеровских членов «Директории».  Часть «учредиловцев» подчинилась Колчаку, но вожди эсеров после безрезультатных обращений к чехословакам оказались в Уфе и перешли на нелегальное положение.  После освобождения Уфы Красной армией (31 декабря) лидеры эсеров вышли из подполья и уехали в Москву, объявив о прекращении гражданской войны против большевиков.  Встретили их ругательствами, а не распростертыми объятиями, хотя и признавали, что на этом этапе эсеры оказали ценную услугу большевикам.  Сам Ленин обзывал «колчаковцами» сбежавших от Колчака эсеров за проповедь свободной торговли хлебом.  Главный лидер эсеров В.Чернов до сентября 1920 года пребывал в Советской России на «нелегальном положении».  «Нелегальщина» была, конечно, условной.  Чекистам удобнее было негласно контролировать «подпольную» деятельность Председателя Учредительного собрания, чем держать его в заключении.  Тем более, что ограниченная условиями подполья политическая активность лидера эсеров была направлена больше против Колчака, чем против Совета народных комиссаров. Осенью 1920 года Чернов без помех выехал за границу.

          В целом эсеры необратимо проиграли в 1918 году, оказавшись между большевиками с одной стороны,  офицерами и казаками с другой, так же, как в столицах и на фронте в 1917 году.  Создать свои собственные вооруженные силы им не удалось потому, в частности,  что они должны были состоять из тех же солдат и офицеров, вражда между которыми погубила старую армию, а наладить между старыми «элементами» новые отношения эсеры не смогли, да и не поняли, какими они должны быть.  Была принципиально ошибочна и сама идея возглавить все антибольшевистские силы, опираясь на престиж депутатских мандатов.  Решают не мандаты, а реальная сила, что и продемонстрировала всем, кто не ослеплен, осень 1918 года.

          В конце 1918 года радикально переменилась расстановка сил в мировом масштабе.  В августе немецкая армия потерпела решающее поражение на Западном фронте.  В ноябре в Германии произошла революция.  11 ноября немецкая делегация подписала продиктованное Антантой Компьенское перемирие.  С одной стороны долгожданная революция в Германии открывала для Советской республики грандиозные перспективы.  С другой  - ей предстояло иметь дело с всемирно-могущественной Антантой, у которой после победы высвободились гигантские вооруженные силы.  Поначалу лидеры стран – победительниц относились к Советской республике высокомерно-пренебрежительно.  Французский генерал Жанен, назначенный командовать «всеми вооруженными силами Антанты к западу от Байкала», включая русских белогвардейцев, давал на ликвидацию непонятного государства, «вассала поверженной Германии», 15 дней.  Россия, мол, окружена, и в считанные дни вынуждена будет капитулировать.  Реальность оказалась совсем иной.  Большевики вынуждены были недавно подписать Брестский мир (который при всей тяжести не был все же капитуляцией, а после поражения Германии был аннулирован), но не могли капитулировать перед Антантой.  Главное – народ не желал капитуляции.  Развернуть против России широкомасштабные военные действия было очень трудно технически.  Но главное, солдатам-победителям за 4 года настолько осточертела война, а обман со стороны своих властей был настолько груб и неуклюж,  что солдаты могущественной Антанты стали выходить из повиновения.  Ситуация в определенной степени напоминала российскую 1917 года, когда сражения выигрывали агитаторы.  Большевики использовали это в максимально возможной степени.  Им пригодился опыт пропаганды, накопленный в годы революции.  Немало агитаторов сложили свои головы в этой борьбе.  Но это были крепкие люди, готовые на самопожертвование ради великой цели.  И результат был достигнут.  «Мы отняли у Антанты ее солдат», -  говорил по этому поводу Ленин (т. 39, стр. 391).

          Главным вдохновителем и организатором интервенции был Уинстон Черчилль, один из крупнейших политических деятелей 20 века.  Он был на 4 года младше Ленина, т.е. в 1919 году был в самом продуктивном для политика возрасте.  Будучи военным министром победившей Британии, он располагал огромными материальными средствами.  В решительности у Черчилля никогда не было недостатка.  Но поединок с Лениным он проиграл.  Ирония истории проявилась в том, что крупнейшей победой в своей политической карьере Черчилль был обязан союзу с тем самым государством, которое так отчаянно пытался задушить в колыбели.  Но решали судьбы государств все же не вожди, а солдаты.  Черчиллю не удалось бросить против Советской России крупные силы держав-победительниц.  Надежды большевиков на всемирную революцию не оправдались.  Но антиимпериалистического настроения народов хватило для того, чтобы связать руки верхам и заставить их убрать из России даже те ограниченные военные силы, которые в начале 1919 года были брошены на ее окружение.  Чтобы задушить большевизм в колыбели, Черчилль пытался объединить с русскими белогвардейцами националистические силы окраин империи  - финнов, прибалтов, поляков, закавказских народов.  Формально ему удалось организовать «поход 14 государств», в состав которых входили русские белогвардейские правительства, но не было, однако, ни одной великой державы.  Фактически же мало что получилось.  Националисты ненавидели большевиков,  но белогвардейцев опасались еще сильнее.  Пришлось Черчиллю связать основные надежды с русскими белогвардейцами, главной боевой силой которых были офицеры и казаки, действительно желавшие, хотя и по разным причинам, воевать против красных.  В военном отношении важным результатом, которого удалось добиться Антанте в конце 1918 года, было ослабление Восточного фронта.  Опасаясь больше всего вторжения крупных сил интервентов с запада и юга,  командование Красной армии перебросило туда часть войск с востока.

          А на востоке в это время создавалась наиболее опасная для Советской республики военная сила.  В антибольшевистском лагере произошла радикальная перегруппировка.  Из войны вышли эсеры, а 22-23 декабря наиболее озлобленные против них офицеры учинили дикий самосуд и расстреляли многих депутатов Учредительного собрания.  Этот эпизод стал важным «аргументом» в пользу решения ряда эсеровских вождей уехать в Москву к большевикам и призывать бороться против Колчака.  Сам Колчак, ставший диктатором в Омске 18 ноября, не был инициатором расстрела, но вынужден был спустить дело на тормозах.  В декабре с фронта ушли чехословаки, когда после осенних поражений от Красной армии выяснилось, что легкой и скорой победы не ожидается, а на родине в это время создается новое, свое для них, государство.  Чехословаки, впрочем, взяли на себя охрану железной дороги  - важнейшее для себя и для Колчака дело.  Избавившись от болтунов-учредиловцев и «доделав» созданный при них аппарат власти, колчаковцы в короткий срок сумели, несмотря на уход чехословаков, собрать на фронте более значительные силы, превосходящие силы Восточного фронта Красной армии.  Роль самого Колчака в этом была невелика.  Вообще роль личностей белогвардейских диктаторов (Колчака, Деникина) имела несравненно меньшее значение, чем роль большевистских лидеров, особенно Ленина.  Колчак и Деникин не были ни полководцами, ни революционерами, ни государственными деятелями.  Они были выдвинуты своими социальными силами (в основном офицерами) как символы, как знамя, и эту роль на самом деле выполняли, плохо контролируя то, что творили их подчиненные.  Практическую же военную, организационную, карательную «работу» в основном выполняли другие люди.  И делали они это, воспроизводя не столько сравнительно эффективные, сколько худшие, стороны не керенщины, а старого самодержавного режима.  Формально колчаковцам удалось мобилизовать очень многочисленную армию (до 400 тысяч), но непосредственно на фронте на начало 1919 года было немногим более 100 тысяч, что ненамного превышало противостоящие силы Красной армии.  Как показали дальнейшие события, грозная армия не была стойкой.  Стойкость проявляло крайне малочисленное ядро, но оно растворялось в ненадежной массе.  Крах колчаковщины в конечном счете был неизбежным.  Но на кратковременные достижения ее хватило.  Успехами на пермском направлении в конце декабря и на уфимском в марте-апреле колчаковцы были обязаны большому численному превосходству (в последнем случае оно было почти четырехкратным).  Получалось такое локальное превосходство не столько умелым маневрированием, сколько случайно и отчасти вследствие ошибок командования красных.  Конечно, это было возможно только при общем численном перевесе белых на востоке.  Колчаковские успехи в марте-апреле имели очень большое моральное значение.  Но они же завершили подготовку к сокрушительному разгрому колчаковской армии.  Прорвавшиеся в центре почти что к Волге колчаковские силы оказались под угрозой с флангов, особенно южного.  В апреле Южную группу Восточного фронта возглавили Фрунзе и Тухачевский.  Подошедшие к красным подкрепления изменили численное соотношение сил.  Красные военачальники не упустили момент и 28 апреля нанесли сильный удар во фланг прорвавшимся колчаковцам.  Колчаковский режим не выдержал удара и стал разваливаться.  После этого колчаковцы несколько раз пытались огрызаться, но ни одной реальной попытки наступать они организовать не сумели.  Крах колчаковщины оказался не очень быстрым (в частности, из-за огромных расстояний), но необратимым.

          Восточный фронт был самым опасным для республики Советов летом 1918 года и в апреле 1919-го, причем в последнем случае опасность, как показали дальнейшие события, была меньше.  Почти все остальное время (до ноября 1919 года) более опасным был Южный фронт.  Решающий перелом состоялся там лишь в октябре 1919 года, и ситуация тогда была во многом похожа на то, что происходило в мае на Восточном фронте.  Перед самым крахом деникинцы добились фантастических успехов.  Летом 1919 года они захватили Царицын, Донбасс, левобережную Украину.  4 июля Деникин издал директиву о наступлении на Москву.  9 июля ЦК РКП(б) обратился с призывом: «Все на борьбу с Деникиным».  В конце концов борьба дала результаты, но оказалась исключительно драматической.  С очень большим напряжением одолевали все же деникинцы.  Встретив жесткий отпор в центре, они перенесли основные усилия на Украину и добились успехов там.  В августе борьба шла с переменным успехом по всему фронту.  12 сентября Деникин издал новую директиву,  предусматривавшую удар на Москву на более ограниченном фронте.  Добровольческая армия наступала на Курск – Орел – Тулу, а казачья конница  - на Воронеж.  6 октября был захвачен Воронеж, 13 октября  - Орел.  И этот прорыв, так же, как колчаковский в апреле,  создал условия для сокрушительного разгрома наступавших.  Конечно, если было кому их разгромить.  Такие силы нашлись.  Красные получили подкрепления из центра, с Восточного фронта, который в сентябре был за Уралом (между Тоболом и Ишимом), и с Западного фронта, где белополяки не пожелали усилить нажим ради поддержки Деникина.  11 октября ударная группа Южного фронта, не закончив сосредоточения всех сил, нанесла удар во фланг главной группировке Добровольческой армии и 14 октября захватила Кромы.  Разгорелись встречные сражения.  20 октября Корниловская дивизия вынуждена была оставить Орел и вступить в борьбу за Кромы.  Через несколько дней ожесточенных боев деникинцы не выдержали и перешли к обороне (26 октября).  Но в обороне не смогли удержаться и покатились назад.  В эти же дни под Воронежем произошли принципиально важные сражения  - прямое столкновение сильнейших конных корпусов обеих сторон.  20 октября Буденный разбил корпус Шкуро, 24-го выбил белых из Воронежа, а 14-16 ноября разбил в Касторной объединившиеся силы Шкуро и Мамонтова.

          Октябрьские поражения повлекли за собой почти что молниеносный крах деникинских армий.  Сразу же проявились принципиальные слабости вооруженных сил Деникина и его режима в целом.  В самый разгар деникинского наступления до трети его военных сил было отвлечено на борьбу с восстаниями в тылу.  На Украине деникинцы столкнулись с петлюровцами и махновцами.  14-25 октября махновцы и деникинцы оспаривали друг у друга Екатеринослав, который три раза переходил из рук в руки.  Это было как раз в самые критические дни борьбы за Орел и Воронеж..  Немалая часть тех сил, которые деникинцы мобилизовали в максимуме своих успехов,  не была на самом деле их силами.  В Донбассе и на Украине население в большинстве было настроено против них, а они именно там провели насильственную массовую мобилизацию, чтобы усилиться и восполнить потери при завоевании, в частности, этих областей.  Конечно, мобилизованные таким способом солдаты не были надежными.  Идя на поводу наиболее нетерпимой части своего воинства  - монархически настроенных офицеров,  Деникин отменил законодательные акты не только Советской власти,  но и Временного правительства.  Восстановление ненавистного народу старого царского режима дошло до того (хотя сам Деникин не объявлял этого официально), что во многих местах военные команды восстанавливали «права» помещиков.  Все это настолько озлобляло население,  что власть могла держаться только свирепым террором  - и в армии, и в тылу.  Ослабление ее при военных поражениях неизбежно вело к взрывному, катастрофическому развалу и разложению.  Помимо прочего, при сложившемся географическом распределении сил красные получили возможность стремительным ударом через Курск на Донбасс и Ростов рассечь деникинский фронт и отрезать Добровольческую армию от Дона и Кубани, оставив ее «на съедение Махно» (это выражение принадлежит Сталину).  Сила, способная на мощный стремительный удар, появилась у красных как раз в ноябре.  Это была Первая конная армия,  созданная в конце ноября на основе корпуса Буденного.  В декабре она состояла из 3 кавалерийских и 2 стрелковых дивизий.  25 декабря Буденный разбил во встречном сражении численно превосходящую конную группу Улагая.  31 декабря завершилась Донбасская операция, а 8 января Красная армия вступила в Ростов.  Борьба на юге еще не была завершена.  Остатки деникинской армии эвакуировались в Крым морем из Новороссийска 4 марта, но серьезной угрозы Советской республике с юга после взятия Ростова уже не было.  Впрочем, необратимый крах деникинщины вполне определился еще в конце октября.  2 ноября в Харькове командующий Добровольческой армии генерал В.Май-Маевский вынужден был признаться Деникину, что потерял управление беспорядочно отступающей армией, которая состояла в основном из недавно мобилизованных крестьян и пленных красноармейцев и потери несла больше от дезертирства, чем от огня противника.