|
АССОЦИАЦИЯ МАРКСИСТСКИХ ОБЪЕДИНЕНИЙ Коммунист Ленинграда № 3/2018 (123)
Проблема неравенства и программа-минимум левых
В середине января ежегодный отчет организации Oxfam, приуроченный к международному экономическому форуму в Давосе, показал, что в то время как богатейший 1% населения мира владеет 50% мирового богатства, бедная половина населения Земли довольствуется менее 1% мирового богатства, или даже 0,5%, если вычесть их чистые долги [1]. Современная российская экономика представляет собой клубок запутанных и в условиях господствующей неолиберальной парадигмы нерешаемых проблем. Начиная от системы производства колониального типа и неэффективной структуры собственности, уродливого сочетания плана и рынка в экономике и заканчивая целенаправленным уничтожением социальной сферы. Из двух существующих подходов к проблемам (и вообще способов мышления) – реалистического и нереалистического, или субъективно-идеалистического – господствующий класс, очевидно, выбирает второй и просто не может поступать по-другому, пока не встретит на этом пути достаточно серьезного социального сопротивления. Однако в ситуации социальной апатии и затишья в массах левые могут также провести время с пользой – например, конкретизируя свою программу-максимум [см., например: 3] в программу-минимум, то есть в такой комплекс мер, которые могут быть частично учтены и реализованы даже в данных конкретных условиях. Здесь я сделаю попытку обрисовать возможность такого перехода на примере краеугольного камня левого мировоззрения – проблемы социального неравенства. В исследовании Р. Уилкинсона и К. Пикетт «The Spirit Level: Why More Equal Societies Almost Always Do Better», 2009 г. (название которого переводят на русский язык как «Почему равенство лучше неравенства») на основе статистических данных Всемирного банка показано, что множество социальных проблем: сокращение продолжительности жизни, детская смертность, наркомания, преступность, рост числа убийств и психических заболеваний, лишний вес и т.п. – за исключением разве что курения и самоубийств, коренятся в социальном неравенстве. Они подчеркивают, что решающее значение имеет не бедность, а различие в уровне доходов. Уровень социальной солидарности также обратно пропорционален неравенству [11]. А. Грег, Д. Юлм и М. Тернер, анализируя результаты работы программы ООН «Millennium Development Goals» («Цели развития тысячелетия»), пришли к выводу, что разрыв в доходах на душу населения между самыми богатыми и самыми бедными странами за последние 200 лет возрос от соотношения 3:1 до соотношения 30:1 и 50:1. Они указывают, что этому способствовало доминирующее положение богатых стран в мировой торговле и возможность диктовать свои интересы МВФ и ВТО [10; p. 2]. Неравенство в 53-х странах, охватывающих 80 % населения Земли, из 73-х исследованных также прогрессирует. На момент проведения исследования минимальный уровень неравенства (коэффициент Джини менее 0,25) был зафиксирован в Японии, Дании и Венгрии [10; р. 3]. Сегодня лидерами являются Дания, Финляндия и Норвегия [2]. Характерно, что в этих странах неолиберальные тенденции весьма ограничены. В России уровень неравенства и темпы его роста высоки даже по официальной статистике: если в середине 1990-х разница в достатке 10% самых обеспеченных и 10% наименее состоятельных составляла 13,5 раза, то в 2012г. доходы разнятся более чем в 16 раз [2]. По неофициальной – все выглядит хуже, но правдоподобнее. Так, бывший директор НИИ статистики Госкомстата России, Засл. деят. науки, д.э.н., проф. В.М. Симчера показывает, что фактический разрыв в доходах богатых и бедных в два раза больше – 28 – 36 [7]. Согласно исследованию швейцарского финансового конгломерата Credit Suisse, сотня самых богатых россиян контролирует 30% богатства страны, в то время как на долю 10% самых бедных не приходится и 2% [2]. Если оценка России как лидера мирового неравенства экспертами из Credit Suisse у части российских ученых вызывает сомнение [2], то подмеченное ими вопиющее региональное неравенство находит серьезное подтверждение в ряде исследований [7]. Академик Д.С. Львов, предлагая курс на первоочередное решение социальных проблем, выделял целый комплекс мер по ликвидации недопустимо высокого неравенства: полномасштабная реформа заработной платы и доходов населения; возврат долгов власти народу; налоговая реформа; отказ от нынешней политики регионального управления; переход к системе управления национальным имуществом, при которой земля и природные блага станут общественным достоянием; введение социального дивиденда [4; с. 3]. Львовым показано, что сравнительно низкая доля заработной платы в ВВП страны определяется не низкой производительностью труда, а исключительно высоким уровнем эксплуатации [8]. При этом реформа оплаты труда осуществляется точечно, бессистемно, вне связи с налоговой реформой. С его точки зрения, проблему можно решить путем перераспределения совокупного личного дохода (СЛД) за счет прогрессивного обложения высокодоходных групп и трансфертов малоимущим. В Центральном экономико-математическом институте РАН под руководством Львова была разработана Концепция управления национальным имуществом, стержневым положением которой является соединение механизма социализации рентного дохода с решением сложнейших общественно значимых проблем социально-экономического развития стран. Четко разграничив два субъекта собственности: государство и общество – и их объекты: государственные активы и природные ресурсы – необходимо создать два внебюджетных фонда: социального дивиденда (ФСД) и воспроизводства минерально-сырьевой базы и охраны окружающей среды (ФВПР). Поток доходов от государственных активов в рамках бюджетной системы будет формировать целевой фонд занятости, создания новых рабочих мест и поддержки малого бизнеса (ФЗРМ). Таким образом, общественные финансы можно будет выделить в самостоятельную систему, получающую подобающий ей гражданский статус и управление. Далее, отделив функцию владения от функции распоряжения собственностью, привлечь через механизмы аренды, концессии и рентных платежей за общественную собственность, участвующую в гражданском обороте (например, землю) к выполнению второй коммерческие организации и физических лиц. Социальный дивиденд, формируемый с помощью природной ренты, в отличие от безусловного основного дохода на Аляске, по мысли Львова, должен поступать не напрямую в руки каждого гражданина, а через бесплатные для него медицину и образование. Так можно будет повернуть весь хозяйственный механизм «лицом» к человеку, перевести экономику в целом от сырьевой парадигмы на рельсы научно-технического развития [см.: 7; 3, с. 3]. По-видимому, такая реформа потребует, прежде всего, коренного изменения структуры собственности и создания эффективных механизмов стратегического, индексного, а в отдельных случаях и номенклатурного планирования [5; с. 261]. Если механизм осуществления первого условия представляется достаточно туманно, то второе уже получило в теории и на практике достаточную разработку у А. Нова, Э. Манделя, Д. Элсон, М. Альберта, Р. Ханеля, Н. Дайера-Уитфорда и других [9; р. 454]. Их проекты, во многом различные и даже противоположные, включают ряд общих черт: так, 1) компьютерные сети выступают технологической основой общественного планирования; 2) планирование вводится, прежде всего, в сферы фискальной и денежно-кредитной политики, затем в сферы производства и потребления, начиная со стратегических; 3) превращение рынка товаров и услуг в «социализированный», то есть полностью прозрачный, возможно лишь в условиях широкой самоорганизации коллективов производителей и потребителей; 4) коллективный контроль над информацией является основой демократического централизма. В заключение – несколько слов о субъекте предлагаемых социальных изменений. Таковым сегодня видится только возрождённое рабочее движение. Разумеется, речь не идёт о социалистической революции «с сегодня на завтра», а социальные реформы и программа-минимум не могут являться и не являются самоцелью. Но «борьба за пятачок»: за индексацию и повышение заработной платы, улучшение условий труда, против сокращения социальной помощи государства, а в конечном счёте за экономические и социальные интересы трудящихся – может стать важным шагом в борьбе за социальную справедливость, а также шагом на пути роста классового сознания. На мой взгляд, единственной альтернативой неолиберализму в России выступает коренное качественное изменение экономики в целом (начиная с системы производства), а для начала – хотя бы перераспределение ресурсов и финансов, т.е., в конечном счете, решение проблемы социального неравенства. Литература:
|
|||
