АССОЦИАЦИЯ МАРКСИСТСКИХ ОБЪЕДИНЕНИЙ
РОССИЙСКАЯ ПАРТИЯ КОММУНИСТОВ

Коммунист Ленинграда № 5/2017 (118)

Путь к Октябрю: Ленин и ЦК летом - осенью 1917 года

История борьбы партии большевиков за победу Октябрьской революции полна драматизма. В ней диалектически сливались и переплетались действия партии и широких масс, партийных активистов и вождей. Большевики принимали все свои политические установки по результатам острых и свободных дискуссий, в ходе которых никто не преклонялся ни перед какими авторитетами. Политические противники считали большевиков партией одного вождя, имея в виду тот огромный авторитет, которым пользовался В.И. Ленин накануне 1917 года. Однако такая оценка упрощает реальную историю. В 1917 г. Ленин свое право быть вождем партии доказывал каждый день глубиной анализа текущей ситуации и умением убеждать своих сторонников и оппонентов. И это был очень непростой процесс. И отнюдь не всегда Ленин действовал безошибочно. Анализ истории выработки большевистской тактики после июльских дней показывает, что оптимальная тактическая линия складывалась в результате взаимодействия всех членов ЦК. Решающая роль Ленина проявилась в определении основного тактического плана взятия власти: до формального решения очередного съезда Советов и созыва Учредительного собрания. Реализация этого плана находилась в руках ЦК, поскольку после июльских дней Ленин был вынужден уйти в подполье, что ограничивало ему возможность точно отслеживать текущую ситуацию и предлагать оптимальные тактические шаги. Отметим, что в советский период историки предпочитали не акцентировать эти сюжеты, поскольку в официальной историографии доминировал тезис о непогрешимости вождя. Эта установка лишала потомков возможности в полной мере увидеть и оценить подлинное величие Октябрьской революции, которая была результатом героических действий вождей, партии и масс.

Четыре тезиса. Проанализировав уроки июльских дней, Ленин 10 июля направил в ЦК тезисы с новыми тактическими установками. Он писал о том, что теперь: 1) контрреволюция «фактически взяла власть в государстве в свои руки»; 2) «вожди Советов и партий социалистов-революционеров и меньшевиков, с Церетели и Черновым во главе, окончательно предали дело революции, отдав его в руки контрреволюционерам и превратив себя и свои партии и Советы в фиговый листок контрреволюции»; 3) «Лозунг перехода всей власти к Советам был лозунгом мирного развития революции, возможного ... до перехода фактической власти в руки военной диктатуры. Теперь этот лозунг уже неверен, ибо не считается с этим состоявшимся переходом и с полной изменой эсеров и меньшевиков»; задача партии: «собрать силы, переорганизовать их и стойко готовить к вооруженному восстанию, если ход кризиса позволит применить его в действительно массовом, общенародном размере. … Цель вооруженного восстания может быть лишь переход власти в руки пролетариата, поддержанного беднейшим крестьянством, для осуществления программы нашей партии»; 4) «Партия рабочего класса, не бросая легальности, но и ни на минуту не преувеличивая ее, должна соединить легальную работу с нелегальной ...   ни на йоту и конституционным и «мирным» иллюзиям не верить. Тотчас всюду и во всем основать нелегальные организации или ячейки…»[1].  По сути, Ленин говорил о том, что двоевластие закончилось, мирный путь развития революции закрыт,  и большевикам надо готовиться к вооруженному взятию власти.

Такие оценки оказались неожиданными для ЦК партии. На расширенном совещании ЦК 13-14 июля большинство участников высказались против отказа от лозунга «Вся власть Советам» и в принятой резолюции отметили «двойственный характер» власти, признав факт сохранения двоевластия [2]. Основания для этого были. Члены ЦК и активисты партии знали, что солдаты столичного гарнизона и действующей армии в политических вопросах по-прежнему ориентировались на Советы. Во многих городах Советы были реальной силой, и большевики занимали в них прочные позиции. Самой крупной и влиятельной партией в стране являлись эсеры, которые доминировали в армейских комитетах. Они не олицетворяли собой контрреволюционную военную диктатуру буржуазии и верхов армии. Ее не олицетворял и А.Ф. Керенский, который возглавил Временное правительство. Он, хотя и играл в бонапартизм, лавируя между кадетами и социалистами, понимал, что его сила - в поддержке со стороны Советов. Другой опоры у Керенского не было. Лидеров эсеров и меньшевиков нельзя было обвинить в том, что они «предали дело революции», ибо они последовательно поводили ту линию, которую приняли сразу после Февральской революции и считали правильной. Нельзя не отметить и тот факт, что вожди эсеров и меньшевиков не позволили после июльских событий запретить партию большевиков и арестовать все ее руководство. Большинство членов ВЦИК осудили попытки представить Ленина «немецким шпионом». Репрессии были обращены только против тех членов ЦК, ПК и Военной организации при ЦК партии большевиков, которых считали виновными в организации июльской вооруженной демонстрации. Лозунги этой демонстрация шли в разрез с решениями только что прошедшего I съезда Советов рабочих и солдатских депутатов, который высказался за сохранение коалиции с кадетами. Она прошла и вопреки решениям ЦК большевиков. Позиция видных членов ЦК в эти дни всем была известна. Отметим, что, например, Сталин не был подвергнут никаким репрессиям, сохранил за собой все права члена ВЦИК и активно работал, стремясь минимизировать тот урон, который понесли петроградские большевики в результате июльских дней. Учитывая все эти обстоятельства, члены ЦК большевиков на упомянутом совещании фактически не приняли июльские тезисы Ленина, заявив о сохранении «двойственного характера» власти.

Через  месяц, в конце августа, стало ясно, что Советы действительно сохранили свою силу: именно Советы, объединив усилия всех социалистических партий (эсеров, меньшевиков и большевиков) практически бескровно разгромили мятеж генерала Л. Корнилова. Важно отметить и то, что Керенский не пошел на сговор с Корниловым, который ставил своей целью разгром не только большевиков, но и  эсеро-меньшевистских Советов. 

Значит ли это, что Ленин в июле ошибся в оценке ситуации? Нет, ибо все его нарочито резкие оценки были отнюдь не случайны и преследовали вполне определенные цели. Ленин стремился таким способом как можно быстрее преодолеть тот настрой на мирное развитие революции парламентским путем (через завоевание путем пропаганды большинства в Советах и борьбу на выборах в Учредительное собрание), который был закреплен в решениях Апрельской конференции большевиков. Предложение Ленина временно снять лозунг «Вся власть Советам» вытекало из уроков июльских дней. Они показали, что этот лозунг толкал наиболее революционно настроенную часть рабочих, матросов и солдат на преждевременные выступления, которые ставили партию большевиков под удар. В то же время уроки июльских дней говорили о том, что даже под давлением вооруженных демонстрантов эсеро-меньшевистские Советы власть не возьмут и сохранят курс на образование коалиционного правительства с участием кадетов. Прошедшие Всероссийские съезды Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов показали преобладание в Советах эсеров и меньшевиков и не было оснований рассчитывать на быстрое изменение состава Советов, на их большевизацию в масштабах всей страны. Позиции большевиков в деревне были весьма слабыми, и у них не было организационного ресурса для того, чтобы быстро привлечь на свою сторону большинство крестьян. В деревне доминировали эсеры. Они доминировали и в действующей армии, особенно на фронтах, удаленных от столицы. Возникала реальная опасность того, что в случае проведения выборов в Учредительное собрание большевики не получат большинства депутатских мандатов. После выборов эсеры вполне могли сформировать законное правительство и разрядить революционную ситуацию теми или иными половинчатыми реформами. И тогда возможность начать социалистическую революцию в России будет потеряна.

Нельзя было исключить и другой ход событий: попытки правых после июльских дней установить военную диктатуру. Правых к этому толкали и процесс разложения армии, и развитие аграрного движения в деревне, и приближающиеся выборы в Учредительное собрание, назначенные на сентябрь. Было совершенно ясно, что выборы не дадут большинства буржуазным партиям, и на Учредительном собрании под давлением снизу будут приняты радикальный закон о земле и курс на заключение мира без аннексий и контрибуций. Военная диктатура была призвана сорвать выборы и упредить такие результаты работы Учредительного собрания. Ленин, понимая опасность военной диктатуры, стремился  заранее подготовить партию большевиков к такому развитию событий и именно поэтому в своих июльских тезисах формулирует тезис о том, что реальная власть в стране уже перешла в руки контрреволюционной буржуазии и верхов армии. Однако он тут же уточняет свой вывод, и выводит из него новую задачу партии: готовиться к вооруженному восстанию. «Объективное положение: либо победа военной диктатуры до конца, либо победа вооруженного восстания рабочих, возможная лишь при совпадении его с глубоким массовым подъемом против правительства и против буржуазии на почве экономической разрухи и затягивания войны»[3].

Отметим, что оба варианта (победа правой диктатуры или электоральная победа эсеров) развития событий не давали большевикам реальной возможности взять власть. Ленин предлагал большевикам решить эту проблему при помощи новой тактики: взять власть путем вооруженного восстания на фоне нового подъема  масс, сформировать правительство, которое немедленно издаст декреты о земле и мире, отвечающие требованиям широких масс, и с этим багажом пойдет на новый съезд Советов и на выборы в Учредительное собрание. Такая тактика гарантировала большевикам победу на II Всероссийском съезде Советов и давала надежду на успех, если не на выборах, то в ходе работы Учредительного собрания, или давала возможность при опоре на Советы снять проблему Учредительного собрания. Таким образом, Ленин предлагал партии готовиться к вооруженной борьбе для отпора контрреволюции и для свержения правительства Керенского. Поскольку эсеры и меньшевики поддерживали это правительство, постольку Ленин считал необходимым заклеймить их как «изменников делу революции».

VI съезд РСДРП(б). В конце июля - начале августа большевики обсуждали ленинские тезисы на VI съезде  партии, который полулегально прошел в Петрограде без прямого участия Ленина, находившегося в Разливе. На съезде Сталин говорил о том, что «в данный момент все еще неясно, в чьих руках власть», но в целом выступал в духе ленинских тезисов [4]. И они были положены в основу резолюции «О политическом положении». Однако съезд не снял впрямую лозунга «Вся власть Советам»,  поскольку многие делегаты против этого возражали.  Съезд принял гибкое решение  о том, что «правильным лозунгом в настоящее время может быть лишь полная ликвидация диктатуры контрреволюционной буржуазии» и в то же время подчеркнул, что «пролетариат не должен поддаваться на провокацию контрреволюции, которая очень желала бы вызвать его на преждевременный бой». Съезд призвал «направить все усилия на организацию и подготовку сил к моменту, когда общенациональный кризис и глубокий массовый подъем создадут благоприятные условия для перехода бедноты города и деревни на сторону рабочих – против буржуазии». Только при этих условиях съезд ставил задачу перехода власти «в руки этих революционных классов» [5]. Формула носила расплывчатый характер, давая возможность по-разному трактовать время наступления такого момента и способы взятия власти. Никаких специальных мер по подготовке вооруженного восстания принято не было. Съезд уделил большое внимание подготовке к выборам в Учредительное собрание, рассматривая выборы фактически как ближайшую задачу партии. Решения съезда представляли собой компромисс между разными точками зрения, существовавшими в партии, и допускали разные трактовки. По иному и не могло быть в сложной и быстро меняющейся ситуации.

Корниловщина. Верхи армии поставили задачу установления военной диктатуры сразу после провала июньского наступления на фронте. Наступление шло в разрез с готовностью солдат держать фронт до заключения мира, но не наступать. После того, как в ходе начавшего наступления на австрийский  Львов части  Юго-Западного фронта (ЮЗФ) понесли тяжелые потери, солдаты в массовом порядке отказались наступать на всех фронтах, а части ЮЗФ отступили до линии государственной границы: они не хотели удерживать территорию, захваченную у Австро-Венгрии.

После провала наступления Верховным главнокомандующим армии вместо либерального генерала А.А. Брусилова был назначен казачий генерал Л.Г. Корнилов, выступавший за наведение порядка в армии и в тылу жесткими мерами. Керенский «в принципе» принял его программу. Однако Корнилов сразу насторожил Керенского, заявив, что за свои дела он будет отвечать «только перед своей совестью и всем народом» [6].

В начале августа прошел небеспочвенный слух о том, что Керенский готов снять Корнилова с поста Верховного главнокомандующего. 10 августа Корнилов прибыл в Зимний дворец на встречу с Керенским в сопровождении эскадрона туркмен Текинского полка с пулеметами, которые дежурили у подъезда Зимнего дворца. Накануне встречи Корнилов приказал перебросить 3-й казачий конный корпус и Дикую дивизию на подступы к Москве и Санкт-Петербургу. На встрече Керенский фактически отверг представленную Корниловым программу милитаризации тыла, а также свертывания деятельности комитетов на фронте. Вернувшись в Ставку, Корнилов сказал, что Керенский его «водит за нос» [7].

12 августа в Москве открылось Государственное совещание, на котором присутствовали представители общественных организаций по квоте, установленной правительством. Керенский рассчитывал усилить легитимность своего кабинета, но обнаружил, что на совещании вокруг Корнилова сплотились все правые силы. Он осознал угрозу и заявил, что не отдаст власти: «Я и направо и налево скажу вам, непримиримым, что ошибаетесь вы, когда думаете, что … мы бессильны. … и кто бы мне ультиматумы не предъявлял, я сумею подчинить его воле верховной власти и мне, верховному главе ее» [8].

 В первый день работы Государственного совещания рабочие Москвы по призыву большевиков устроили забастовку, размах которой поразил всех. Московские большевики меньше всего пострадали от июльских дней, потому что не устраивали вооруженных демонстраций. Они имели прочные позиции в Совете и в Московском гарнизоне. В дни Государственного совещания они фактически вступили в блок с эсерами и меньшевиками в момент, когда стало известно, что Корнилов двинул на Москву 7-й  Сибирский казачий полк. Московский Совет рабочих и солдатских депутатов создал комитет, в который вошли на паритетных началах эсеры, меньшевики и большевики. Комитет организовал антикорниловскую агитации в гарнизоне. Командующий Московским гарнизоном полковник А.И. Верховский, выдвиженец Керенского, понимая, что солдаты гарнизона не поддержат Корнилова, и блокировал выдвижение казаков к Москве. Не получив силовой поддержки, Корнилов уехал в Ставку. После этих событий Керенский, видя в Корнилове опасного врага, маневрировал и выжидал, когда Корнилов откроет карты.

19 августа немцы начали наступление на Ригу, которую прикрывала 12 армия. Командование армии действовало бездарно. 21 августа Рига пала. Ставка распространяла ложные сведения о боях под Ригой, обвиняя большевиков, хотя именно большевизированные латышские полки оказали упорное сопротивление противнику. Левые обвинили Корнилова в намеренной сдаче Риги с тем, чтобы создать повод для установления военной диктатуры.

25 августа Корнилов двинул на Петроград конный корпус под командованием генерала Крымова (казачьи дивизии и Дикая дивизия) под предлогом усиления обороны столицы от противника. Это акция нарушала ранее достигнутые договоренности с Керенским о том, что корпус возглавит не Крымов, а генерал, лояльный к главе правительства, а Дикая дивизия останется на фронте [9].  В своем секретном приказе Крымов ставил перед войсками задачу захвата столицы и разгрома Советов, а отнюдь не защиты подступов к Петрограду от возможного наступления немцев. Предлогом для захвата столицы служила фальшивая информация о том, что большевики подготовили восстание и назначили его на конец августа. Обеспечить известие о «выступлении большевиков» должна была группа офицеров, собранная в Петрограде. Об этом впоследствии рассказал казачий атаман А. Дутов, непосредственный участник событий. Провокацию планировали приурочить к 27–29 августа, ибо на эти дни выпадал полугодовой юбилей Февральской революции и в связи с этим в Петрограде ожидались митинги и демонстрации. На таком фоне было легко спровоцировать «беспорядки», якобы организованные большевиками, чтобы затем ввести войска для «спасения родины и революции».

В предписании Крымова «начдиву Туземной» князю Багратиону значилось следующее: «тотчас по получении сведений о беспорядках… и не позднее утра 1 сентября вступить в г. Петроград и занять районы города», «разоружить все войска (кроме училищ) нынешнего Петроградского гарнизона и всех рабочих заводов и фабрик», «ничьих распоряжений, кроме исходящих от меня… ни в коем случае не исполнять», «против неповинующихся лиц гражданских или военных должно быть употребляемо оружие без всяких колебаний или предупреждений». О настрое офицеров, выдвигавшихся к Петрограду войск, мы знаем по воспоминаниям казачьего генерала П. Краснова. «Керенского в армии ненавидят. <…> Против него брошены лучшие части. Крымова обожают. Туземцам все равно, куда идти и кого резать, лишь бы их князь Багратион был с ними. Никто Керенского защищать не будет. Это – только прогулка; все подготовлено», – писал Краснов.  Свидетельство Краснова и секретный приказ Крымова ясно говорили о том, что акция направлена не только против большевиков и Советов, но и против Керенского.

26 августа Корнилов предложил Керенскому отправить правительство в отставку и прибыть в Ставку, в Могилев. Этим он окончательно раскрыл намерение самому взять власть. Керенский понимал, что в Ставке он будет в полной власти у генералов, и в ответ потребовал, чтобы Корнилов сдал должность Верховного главнокомандующего и прибыл в Петроград. Корнилов отказался и обвинил правительство в том, что оно «под давлением большевистского большинства Советов действует в полном согласии с планами германского генерального штаба» [10]. Керенский так оценил действия Корнилова: «Генерал, который позволяет себе называть Временное правительство агентами немецкого штаба и объявляющий себя властью, есть мятежник».

Перед угрозой военной диктатуры все социалисты сплотились для отпора корниловцам, сформировав Комитет народной борьбы с контрреволюцией на паритетных началах. В решающий момент Керенский, не доверяя юнкерам и казакам,  обратился за помощью к матросам-большевикам крейсера «Аврора», которые взяли под охрану Зимний дворец. Дальше все было как в февральские дни: железнодорожники остановили эшелоны, агитаторы объяснили рядовым казакам и бойцам Дикой дивизии, во что их втягивают. Армейские комитеты арестовали офицеров, заподозренных в  участии в заговоре. Легкость ликвидации мятежа была обусловлена тем, что все советские партии и Керенский, как глава правительства, действовали вместе.

Корниловский мятеж резко изменил ситуацию. Он скомпрометировал партию кадетов, которых не без  оснований считали вдохновителями Корнилова. Идея коалиции с кадетами полностью потеряла популярность среди широких масс и среди рядовых членов партии эсеров и меньшевиков.

Ленин и ЦК: поиск тактики. Уже 27 августа фракция большевиков во ВЦИК Советов предложила лидерам эсеров и меньшевиков создать правительство на базе Советов, выдвинув общедемократическую программу [11]. Фактически речь шла о воплощении лозунга «Вся власть Советам», исходя из его прежнего содержания: власть всем советским партиям. При том составе ВЦИК это означало переход всей полноты власти в руки эсеров и меньшевиков. Однако лидеры этих партий взяли паузу и ничего не ответили на предложение большевиков. После окончательного разгрома корниловцев ЦК большевиков 31 августа по докладу Л. Каменева принимает формальную резолюцию «О власти», в которой от имени партии вновь предлагает ВЦИК Советов сформировать правительство из советских партий без кадетов[12]. ВЦИК отклонил это предложение. Однако 31 августа предложение большевиков поддержал Петроградский Совет рабочих и  солдатских депутатов, а 5 сентября  - Московский Совет.

Ленин, находясь в Финляндии, весь август не имел возможности точно реагировать на события. Получив отрывочные известия о событиях в Москве в дни Государственного совещания, он 18 августа написал статью-доклад для ЦК, в котором назвал беспочвенными слухи о военном заговоре и критиковал московских  большевиков за то, что они в гарнизоне работали в блоке с эсерами и меньшевиками для срыва попытки Корнилова взять власть в дни Московского совещания [13]. Ленин боялся таких блоков, ибо они закрывали путь для  реализации его тактического замысла: брать власть вопреки позиции эсеро-меньшевистского большинства Советов. ЦК статью не напечатал.

Оторванность Ленина от Питера сказалась и в том, что накануне похода корпуса Крымова на Петроград Ленин думал не об опасности корниловской контрреволюции, а о необходимости готовить партию к восстанию против Временного правительства. Его воодушевили итоги выборов в городскую  Думу Петрограда от 20 августа: большевики получили  67 мест, эсеры - 75,  кадеты  - 42, меньшевики - 8. В рабочих районах победа большевиков была полной. Ленин просит ЦК издать нелегальный листок, который кончался бы призывом: «Долой правительство Керенского, меньшевиков и эсеров, обманывающее народ, затягивающее войну, защищающее грабительские интересы капиталистов, оттягивающее выборы в Учредительное собрание!»[14].  Листок не был издан, и его издание было бы большой ошибкой, ибо корниловцы готовили свой мятеж как раз под предлогом того, что в Петрограде  назревает новое выступление большевиков. Вместо листка с призывом выступить против правительства Керенского, ЦК большевиков выпустил заявление о том, что слухи о выступлении большевиков - это провокация [15].

30 августа Ленин пишет письмо в ЦК большевиков, в котором критиковал тех большевиков, которые, по его мнению, в ходе борьбы с корниловцами «скатились до блока с эсерами». Ленин призывал ЦК быть готовым к возможности взять власть в ходе войны с Корниловым: «Развитие этой войны одно только может нас привести к власти … завтра же события могут нас поставить у власти и тогда мы ее не выпустим» [16]. Однако, прочитав номера газеты «Рабочий», в которых освещалась позиция ЦК в дни мятежа, он сделал приписку к письму, заявив о «полном совпадении» взглядов. Совпадение не было полным: большевики критиковали лидеров Советов за соглашательство с буржуазией, но возможность взять власть на  волне борьбы с Корниловым ЦК не рассматривал. Как уже было сказано, ЦК предлагал эсерам и меньшевикам взять власть в свои руки при опоре на Советы.

В статье «О компромиссах», написанной 1 сентября, Ленин поддержал предложение ЦК большевиков о создании правительства на базе Советов, назвав это предложение компромиссом со стороны большевиков, открывающим дорогу мирному развитию революции. Однако в конце статьи он делает приписку: «дни, когда случайно стала возможной дорога мирного развития, уже миновали»[17]. Фактически он предлагал ЦК закрыть тему мирного развития. Свою действительную позицию Ленин формулирует не в газетной статье, а в «Проекте резолюции о современном политическом моменте», предназначенному только для ЦК. Этот проект Ленин пишет одновременно со статьей «О компромиссах» и в нем вновь ориентирует ЦК на завоевание власти: «критическое положение неизбежно подводит рабочий класс - и может быть с катастрофической быстротой - к тому, что он … окажется вынужденным … завоевать власть» [18]. 

ЦК не принял ленинский проект революции и решил участвовать в работе Демократического совещания всех левых сил, созываемого ВЦИК для решения вопроса о власти. Линия ЦК большевиков на конструктивную работу в Советах вместе с эсерами и меньшевиками поднимала их авторитет. Она помогла привлечь на их сторону большое число колеблющихся депутатов в столичных Советах: в первую декаду сентября за резолюции большевиков голосовало большинство депутатов в Советах Москвы и Петрограда, которые возглавили В.П. Ногин и Л.Д. Троцкий.  Важно подчеркнуть, что они выступали как сторонники создания правительства на базе всех советских партий.

Ленин мгновенно отреагировал на эти события, и опять в русле своего тактического курса: 13 и 14 сентября он пишет письма в ЦК, в которых предлагает использовать большинство в Советах Питера и Москвы и взять власть при первом удобном случае путем восстания. Цель восстания - создать правительство, которое немедленно решит вопросы о земле и мире и с этим политическим капиталом придет на  II съезд Советов, назначенный на октябрь. В этой ситуации, писал Ленин, «большевики составят такое правительство, какого никто не свергнет» [19]. Ознакомившись с письмами Ленина, ЦК 15 сентября принимает решение: «Членам ЦК, ведущим работу в Военной организации и в ПК, поручается принять меры к тому, чтобы не возникло каких-либо выступлений в казармах и на заводах» [20]. Это решение продиктовано сведениями о том, что Ленин, минуя ЦК, доводит свою позицию до рабочих районов, где было много сторонников решительных действий. 

В этот же день на открывшемся Демократическом совещании Л.Д. Троцкий вновь предложил создать правительство на базе Советов, а накануне Л.Б. Каменев предложил сделать это на базе  всех демократических организаций, поскольку на совещании присутствовали и делегаты от профсоюзов, кооперативов, органов местного самоуправления. Часть делегатов указали в анкетах свою партийную принадлежность: 532 эсера (71 левых эсеров), 172 меньшевика (56 интернационалистов), 134 большевика.  Эти цифры отражали расклад партийных сил в стране в целом, и именно они удерживали ЦК от принятия ленинских предложений брать власть при опоре на Советы двух столиц. Каменев, Троцкий, Сталин и большинство других членов ЦК выступали за создание правительства из всех советских партий, не претендуя на лидерство большевиков в таком правительстве. Однако лидеров эсеров и меньшевиков пугала возможность разрыва коалиции с кадетами. Демократическое совещание не смогло принять определенного решения по этому вопросу и передало его выделенному из Совещания узкому органу – Предпарламенту. 23 сентября Предпарламент 109 голосами  поддержал создание новой коалиции с участием кадетов (84 голоса - против,  22 - воздержались).

Возобновление коалиции с кадетами было роковой политической ошибкой лидеров эсеров и  меньшевиков. В глазах масс они предали революцию, возобновив коалицию с корниловцами. В ответ 7 октября большевики вышли из Предпарламента. В таких условиях это был логичный и сильный ход: на Демократическом совещании большевики продемонстрировали свое лояльное отношение к созданию правительства из всех левых партий и демократических организаций, а теперь они порвали с правыми социалистами, возобновившими блок с кадетами. Большевики встали во главе всех сторонников перехода власти в руки Советов, число которых быстро росло.

Всю вторую половину сентября Ленин критиковал ЦК за участие в Демократическом совещании, а  29 сентября он тайно приезжает в Петроград и ведет скрытую работу среди своих сторонников, настаивая на необходимости подготовки восстания. До решения Предпарламента о возобновлении коалиции с кадетами большинство членов ЦК не поддерживали линию Ленина, но после этого решения расстановка сил в ЦК изменилась. 10 и 16 октября на двух заседаниях ЦК Ленин добивается решения готовить восстание, не дожидаясь  созыва II съезда Советов рабочих и солдатских депутатов.

Убедить членов ЦК Ленину помогла политика правительства, которое, возобновив коалицию с буржуазией,  не делало никаких шагов для преодоления нараставшего кризиса. А страна больше ждать не хотела. Крестьяне усилили захват помещичьих земель. В армии росло дезертирство: солдаты боялись опоздать к переделу земли. Резко ухудшилась экономическая ситуация. Цены на продовольствие выросли в 5-6 раз по сравнению с 1916 г. Правительство не смогло заготовить хлеба для того, чтобы кормить зимой армию и города. Обострялся сепаратизм на окраинах империи.

На этом фоне по России шел процесс большевизации Советов: все большее их число принимало резолюции о необходимости перехода власти в руки Советов и избирало большевиков в руководящие органы. Большевизация Советов объективно меняла смысл ленинской тактики: теперь восстание по сути уже не являлось выступлением против воли большинства Советов, хотя формально оставалось акцией, проводимой вопреки позиции старого состава ВЦИК. Однако для проведения восстания до открытия II Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских депутатов, назначенного на 20 октября, был нужен очень весомый повод. К 20 октября такой повод не появился, но ВЦИК перенес начало работы съезда Советов на 25 октября.

Октябрьское восстание.  Важным следствием решения ЦК большевиков о подготовке восстания стало создание на многопартийной основе Военно-революционного комитета (ВРК) при Петросовете, который возглавлял Л.Троцкий. Предлогом для создания ВРК стало заявление правительства об угрозе захвата Петрограда германскими войсками. ВРК взял на себя организацию обороны города и разослал комиссаров в полки и на заводы, фактически поставив их под свой контроль. Тем не менее, большинство членов ЦК партии большевиков склонялись к тому, чтобы ждать начала работы II съезда Советов, поскольку очевидного и весомого повода для восстания не было. Неожиданно в канун открытия II съезда Советов Керенский создал повод и стимул для восстания. Понимая, что на съезде большевики могут повести за собой большинство делегатов, он решил их упредить и утром 24 октября отдал приказ об аресте комиссаров ВРК и закрытии типографии, где большевики печатали свои газеты. Затем Керенский выступил в Предпарламенте и  заявил, что он без колебаний прибегнет к военной силе против большевиков. Это означало, что даже если II Съезд Советов примет резолюцию о переходе власти в руки Советов и сформирует советское правительство, Керенский власти не отдаст. Теперь он опирался на Предпарламент, а не на Советы. Шаги Керенского побудили большевиков привести в боеготовность верные воинские части и Красную гвардию. К вечеру наступила пауза: ЦК придерживался оборонительной тактики. Эту паузу прервал приход Ленина в Смольный в ночь на 25 октября. Ленин потребовал решительных действий. Именно приход Ленина и его действия привели к тому, что к утру 25 октября отряды ВРК уже контролировали город. К вечеру они окружили Зимний дворец. В 21.40 прогремел холостой выстрел с крейсера «Аврора». Но он не стал сигналом к штурму. И до и после выстрела В. А. Антонов-Овсеенко и другие руководители отрядов ВРК вели переговоры с отрядами войск, стянутых на охрану Зимнего дворца, побуждая их не защищать Временное правительство. Никто не хотел убивать и умирать. Когда число защитников дворца сократилось до двух-трех сотен, отряды ВРК заняли дворец и арестовали министров Временного правительства. Ни один из защитников Зимнего не был убит. Войска ВРК потеряли 6 человек убитыми. Около 50 человек были ранены в ночной перестрелке на Дворцовой площади. Подчеркнем, что власть в городе взял многопартийный ВРК Петросовета и тут же передал ее II съезду Советов, который начал работу в Смольном в момент штурма Зимнего.

Успех бескровного восстания создал на съезде совершенно новую ситуацию. Он воодушевил большинство делегатов съезда, приехавших с фронта и из провинции, и показал роль большевиков как подлинных руководителей рабочих и солдат Петрограда. Создание советского правительства становилось неминуемым, и большевики должны были играть в нем важную, если не главную роль. Понимая это, лидеры эсеров и меньшевиков покинули съезд, чтобы подорвать его легитимность. Однако большинство делегатов остались в зале. Съезд принял оглашенные Лениным декреты о мире (единогласно) и земле (1 – против, 8 – воздержались). Декрет о земле повторял Сводный наказ, составленный эсерами на основе 242 крестьянских наказов, и предусматривал отмену частной собственности на землю, безвозмездную передачу всех земель в распоряжение крестьянских комитетов для распределения между теми, кто обрабатывает землю своим трудом. Декрет о мире предлагал воюющим сторонам немедленно заключить перемирие и начать переговоры об установлении мира без аннексий и контрибуций. Съезд сформировал правительство – Совет Народных комиссаров, которое возглавил Ленин. Уход лидеров эсеров и меньшевиков со съезда привел к тому, что СНК был однопартийным. Однако новый состав ВЦИК, избранный на съезде, и СНК сохраняли курс на сотрудничество со всеми местными Советами и всеми советскими партиями, готовыми принять декреты о земле и мире.  

В течение трех месяцев власть Советов практически мирно установилась по всей стране. Существенное вооруженное сопротивление было оказано только в казачьих регионах.

Этот триумф политики большевиков в Октябрьской революции был впоследствии заслонен тяжелой гражданской войной, начавшейся летом 1918 года. Однако такая война стала возможной только в результате иностранной интервенции и готовности имущих классов использовать иностранные штыки и иную военную помощь для того, чтобы подавить революцию «низов», осмелившихся требовать социальной справедливости. Народ выиграл эту войну, дорого заплатив за свою победу. Но это уже другая глава истории.

***

Отчаянная смелость Ленина, взявшего в 1917 г. на себя ответственность за судьбы миллионов, питалась его убежденностью в том, что только переход к социализму обеспечит ускоренное развития России, ее быстрый экономический, социальный и культурный прогресс. Ленин, был единственным политиком в России, который, опираясь на анализ особенностей эпохи империализма, осознавал сверхзадачу русской революцией в 1917 г. и четко сформулировал ее в знаменитом лозунге: «Догнать или погибнуть». Октябрь создал инструмент для решения этой сверхзадачи. Другого инструмента не было.

Это доказала история всего ХХ века, равно как и события наших дней.